«Бур», «Тяп-ляп», верный джанавар — и матовая сфера ЭМИ-подавителя, конечно.

С характерным звуком система вентиляции всосала внутреннюю атмосферу «Одиссея». Один за другим обесточивались отсеки, Адам лихорадочно задраивал, закрывал и проверял: хорошо ли экранировано Солнышко — его ненаглядный реактор.

С тупым толчком «Эсперанца» ударилась бортом о борт «Одиссея». Пираты не мудрствовали — они готовились пробить основной шлюз у рубки и запасной — в грузовом трюме. Трюм контролировали Карлос, Мадзинга, Заморро и Адам, к рубке подтягивались Джипси и Франческа. Виктория дежурила в медотсеке — экстренная помощь могла понадобится в любой момент, а медкапсулы имели значительный запас автономности, и экранированы были отлично — им удар электромагнитного импульса повредить никак не мог. А закачать атмосферу в ограниченное пространство медблока — минутное дело.

Не увидев — почуяв за спиной присутствие боевых товарищей, Гай глубоко вздохнул — сейчас начнется!

Они замерли напротив дверей шлюза, которые постепенно раскалялись от напора плазменного резака с той стороны. И Кормак подумал — какого черта? Почему он позволяет им портить двери? Это его двери, на его корабле! И ремонт, между прочим, денег стоит!

— Джипси, видишь на этой круглой хреновине, закрепленной на моей спине, маленькую красную кнопочку?

— Да, кэп!

— Приготовься нажать в ту же секунду, как Франческа откроет двери!

— Э-э-э-э, понял…

— Франческа, давай по стеночке к шлюзу — и откроешь по моей команде.

Подруга Джипси подобралась к шлюзу. Вместо привычного гаусса в руках у нее было помповое ружье простой архаичной конструкции, его главный плюс заключался в мощных патронах, суровом калибре и полном отсутствии электроники.

Гай снял со спины тяп-ляп и снарядил его шрапнельным зарядом. Эта штука взрывалась от удара, наполняя окружающее пространство роем мелких металлических шариков ужасной пробивной силы. И если для бронескафа они были практически безопасны, то, учитывая подход Саважа к экипировке и снаряжению своих абордажников — эффект должен был быть ошеломительным.

— Давай!

Франческа Даверриа нажала на панель автоматического открывания дверей, Джипси нажал на маленькую красную кнопочку, Гай нажал на курок тяп-ляпа… Граната влетела в щель между открывающимися створками, срикошетила от шлема пирата с плазменным резаком в руках и взорвалась у него за спиной. Кормак даже успел заметить удивленное выражение его лица — обычно дверь, которую стараются выпилить, не открывается сама собой!

Вдруг в воздухе повисло ощущение, похожее на звук порванной гитарной струны — тинь! Погасло даже аварийное освещение. Включились фонари на шлемах бронескафов команды «Одиссея». Заработал ЭМИ-подавитель.

Вторую гранату Гай запустил уже в полураскрытые двери — створки замерли на середине, но проем был достаточно широким для бойца в броне.

— Вперед, вперед! — сменить гранатомет на джанавар было делом мгновенья, и Гай одним прыжком оказался у дверей, и тут же нырнул наружу, туда, где начинался герметичный трап — кишка, соединяющая «Эсперанцу» с «Одиссеем».

Герметичным он был только в теории — шрапнель продырявила пластик, и космос уже пробрался внутрь. Неподвижные тела пиратов в красных скафандрах говорили о том, что Ксавьер Саваж был верен себе — для него абордажники всегда были пушечным мясом. На сей раз не было даже командиров в броне — скорее всего, они готовились пойти во второй волне, после того, как авангард пробьет двери и потреплет защитников.

Первая дверь шлюза «Эсперанцы» была безалаберно открыта. Поэтому Гай с ЭМИ-подавителем на спине беспрепятственно проник внутрь — и тут же ощутил, как вздрогнул огромный пиратский корабль — одна за одной стали отключаться системы под воздействием излучения.

— Вы у меня попляшете, выродки! — он дождался, когда дверь начнут открывать изнутри вручную — кто-то из пиратов, имеющих бронескафы, решил глянуть, что же там за хрень происходит снаружи, и почему отключились визоры. Сначала появился ствол лазгана — на кой хрен ему эта бессмысленная под воздействием подавителя штука, было непонятно. А потом — полностью прозрачный шлем скафандра.

Гай даже успел подумать о том, что никогда не видел таких моделей. А потом просто ухватился за этот аквариум и потянул на себя, вытягивая любопытного врага наружу. Мимо уже промчались Джипси с Франческой, сжимая в руках кукри (деталь национального костюма, как же!), а Гай бросил пирата себе под ноги, и топтал, топтал, а потом вонзил острие джанавара в под самое основание шлема, туда, где полимерный воротник слегка выступал из-под бронепластин.

Аквариум шлема наполнился красным, и Кормак тут же выдернул клинок и рванул следом за бешеной парочкой — на «Эсперанце» было много работы!

Как нож сквозь масло — именно так прошлась тройка яррцев по жилым отсекам «Эсперанцы», пытаясь пробиться в сторону запасного шлюза, на встречу Карлосу, Мадзинге, Заморро и Адаму. Выбирать направление приходилось интуитивно — ЭМИ-подавитель вырубил связь наглухо, так что и общаться приходилось жестами.

Пираты оказались совершенно не готовы к рукопашной схватке с бронированным противником, вооруженным клинками с атомарной заточкой. Гай всё гадал: его соратники-сталкеры — модификанты, или употребляют боевые стимуляторы? Обычный человек, даже пользуясь усилителями бронескафа, не может выпотрошить полную врагов кают компанию за три минуты — а эти справлялись за полторы. Парная работа — великая сила! Прикрывая друг друга эта парочка врывалась в помещение и устраивала там что-то вроде экстремальных танцев. Густо брызгала на стены кровь, валились на пол пираты с подрезанными конечностями и вспоротыми туловищами. Такая кровожадность Кормаку была даже непонятна, хотя он и осознавал, что в итоге на этом корабле убить придется всех.

За огнестрельное оружие они брались только если встречали организованное сопротивление: помповик Франчески вскрывал любые преграды, даже некоторые переборки между каютами, а Джипси швырялся светошумовыми гранатами и палил из чудовищных размеров револьвера. Не «Бур», конечно, но Гай лично видел, как три выстрела из этого слонобоя сковырнули нагрудную пластину скафандра одного из пиратских офицеров, а четвертый проделал в ребрах противника здоровенную дырку.

По сути, Гаю выпала роль огневой поддержки: разнообразие боеприпасов для тяп-ляпа в поясном патронташе и мощь «Бура». Он открывал огонь по тем пиратам, которые успели надеть броню и, ошеломленные бешеным напором парочки Джипси-Френки они гибли под выстрелами один за другим.

Одно дело — готовиться к абордажу заведомо слабейшего противника. Другое — быть атакованным самому, притом в незнакомых, неожиданных условиях полного отключения сложной электроники.

«Эсперанца» была примерно в четыре раза больше «Одиссея», и, вспоминая данные из терминала в Сезаме, Гай прикидывал, что максимальное число членов команды тут — человек двести. Из них половина — специалисты, а не боевики. Впрочем, Адам тоже был специалистом. Однако канонада, которая раздавалась откуда-то с противоположного конца длинного темного коридора, говорила о том, что там развернулось настоящее сражение! И резкие выстрелы из облюбованного бортинженером автомата Харитонова возвещали — ради своего Солнышка и своей Виктории технический специалист из прошлого теперь превратился в матерого воина!

Возьмутся ли за оружие «нестроевые» члены команды «Эсперанцы» — это оставалось загадкой.

— Давайте, ребята! Поможем нашим! — крикнул Гай, прекрасно понимая, что его никто не услышит.

Он огромными прыжками побежал вперед, к самой обычной металлопластиковой двери — табличка указывала, что там располагалась корабельная столовая.

Из двери столовой выпрыгнул какой-то испуганный тип в свитере кислотно-желтого цвета, коротких шортах и сланцах. Гай даже не успел удивиться такому странному наряду — выстрел Франчески из помповика отшвырнул пирата обратно за дверь.