Марч Длинный Меч был слишком молодым лэрдом — даже по меркам эстоков. У него не было богатых родителей или многочисленной родни — лэрдом его выбрали за цепкий и пытливый ум, за твердую руку, без промаха разившую врагов отцовским клинком. Как только пастухи сообщили, что над Пепельным Плато в небе видели огненную полосу, он тут же собрал воинов и двинулся в поход: эстоки не собирались упускать из своих рук такую прекрасную добычу.

Иногда Марч жалел, что у небесных людей так редко случаются битвы. Вот, если бы у них началась настоящая война и они почаще сбрасывали корабли друг друга на грешную землю… Но те из небесных торговцев, что залетали на Горго, говорили, что в космосе нынче мир и спокойствие, так что по всему выходило, что вот этот вот упавший корабль — редкая удача.

Эстоки, кутаясь в зеленые пледы, рысцой бежали по горной тропе. Марч Длинный Меч лично возглавил передовой отряд — сейчас очень важно было закрепиться на месте крушения. Уже потом подойдет подкрепление от остальных кланов, и начнется долгая, кропотливая работа. А пока главное — не дать конкурентам наложить лапу на место крушения!

Они выбрались на гребень, когда солнце едва-едва показалось над вершинами гор. Его лучи пробились сквозь туман и плотный, вонючий дым, клубы которого стелились низко над землей. Наконец, порыв ветра разогнал марево над Пепельным плато, и эстоки оживились — это была удача!

Увиденная картина напомнила Марчу щуку, которую он недавно вытащил из сетей на Красном озере. У той щуки в брюхе обнаружилась маленькая рыбешка — хорошая примета! Вот и здесь — то, что было частью гигантского небесного корабля, содержало внутри себя несколько корабликов поменьше: бочкообразных, тупоносых, напоминающих жирных карасей. Марч даже поежился от удовольствия, представляя, сколько доброго металла можно набрать здесь, и сколько диковинок!

— Проклятье! — на противоположном конце плато появились марраны.

Эти ублюдки уже были здесь! Не меньше, чем сотня воинов вразвалочку двигались меж дымящимися обломками небесного корабля, время от времени тыкая палицами в кучи мусора и переговариваясь. Их вождя было видно сразу — высоченный рыжебородый детина, с двумя детскими черепами, вплетенными в косы, и вымазанным белой глиной лицом. Асгрим Детоубийца!

Значит, и на этот раз не избежать битвы…

Марч почувствовал, как заныло плечо — они уже сходились в бою, и оба ушли с отметинами. Жестом руки он придержал своих людей — сейчас эстоки были в меньшинстве. Да, каждый эсток с мечом в руках одолеет двоих, а то и троих дикарей-марранов, но при этом погибнет много воинов…

Вдруг один из маленьких небесных корабликов, у которого отсутствовала задняя часть, затрясся под мощными ударами изнутри. Там был живой человек!

Сначала вылетела металлическая дверь. Она со свистом рассекла воздух и воткнулась в землю шагах в тридцати от кораблика. Потом из образовавшегося проема посыпались тела в странных белых одеяниях. Марраны, конечно, не оставили этого без внимания — они окружили место происшествия и переговаривались, показывая пальцами на странное явление.

Наконец, из двери показался сам человек. Это был воин, судя по всему. Забрало его шлема было разбито, серый доспех выглядел помято.

— Люди! Здесь есть люди! — сказал он, улыбнулся, и, глянув на солнце, поздоровался: — Доброго дня!

Асгрим с ответной добродушной улыбкой подошел к небесному воину и, размахнувшись, палицей врезал ему по голове. Небесный воин рухнул на землю, но шлем выдержал, и уже через секунду чужак стоял на ногах.

— Ах ты тощий ублюдок! — сказал он и, перехватив руку маррана, занесенную для следующего удара, вывернул ее под неестественным углом, отправляя Асгрима в полет на землю.

Марч не мог осознать две вещи: почему чужак назвал Асгрима Детоубийцу тощим — тот ведь был богатырского телосложения, и как так получилось, что оторванная рука маррана осталась у небесного воина, а сам дикарь корчился на земле, и из плеча у него хлестала кровь.

— Твою мать! — сказал чужак. — Это что, ноль пять джи? Вот гадство!

И высоко подпрыгнул. Это был прыжок, достойный полубога! Небесный воин в серых доспехах взвился в воздух шагов на пятнадцать, и приземлился за спинами одуревших от происходящего марранов. Они быстро справились с замешательством — и в чужака полетели дротики. Тот тоже не остался в долгу — запустил в них тем, что было под рукой. Точнее — в руках. То есть — оторванной конечностью Асгрима.

Такой метательный снаряд сбил одного из марранов с ног, а на остальных чужак набросился подобно бешеной росомахе, одуревшей от долгой бескормицы. Он расшвыривал их оплеухами и пинал ногами, и марраны разлетались во все стороны как снопы соломы. И это крепкие, матерые воины!

Марч понял — вот оно, время вмешаться!

— Смерть марранам!!! Эй! — заорал он и, выхватывая свой полуторник из-за спины, перемахнул через кусок скалы и рванул вниз по склону.

— Эй-эй-эй!!! — подхватили воины клана в зеленых пледах, и устремились следом за ним.

— Дерьмо! — воскликнул чужак и огромным прыжком ретировался к своему кораблику, прекратив избивать ошеломленных марранов.

Все не задалось с самого начала. Тупые повара не задраили шлюз, куда-то подевался Мич, чертова «Конкордия» развалилась на части до того, как Гаю удалось добраться до управления и вывести бот в открытый космос. По итогам жесткого выхода из гипера Кормака снова сильно приложило и очнулся он уже внутри полного трупов пассажирского отсека. Двигатели бота были раздолбаны, и лайнер падал на какую-то планету. По крайней мере, часть лайнера.

Стоило признать — капитан «Конкордии» сделал всё что мог: он сумел скорректировать работу гипердрайва, который дотянул до орбиты какого-то мирка с пригодной для дыхания атмосферой! Видимо, в который раз Гаю божественно повезло — разбитое при ударе об землю забрало скафандра не стало причиной гибели — Гай пришел в себя и выбрался наружу.

Встреча с местным населением была добрым знаком. Несмотря на диковатый внешний вид, высокий рост и худощавое телосложение — это были именно люди. В этом сомневаться не приходилось. И эти люди попытались его прикончить — при первой же встрече. А еще — сила тяжести здесь была очень, очень низкой. Такой низкой, что Гай и сам не заметил, как оторвал руку тому рыжему уроду, который огрел его дубиной по голове. В такой местной особенности были свои плюсы — черта с два он справился бы с парой десятков дикарей, при обычной-то гравитации!

А так он просто отвешивал им пощечины и пинался — и варвары разлетались в разные стороны, ломая себе конечности и разбивая головы. После Ярра Гаю казалось, что он имеет дело с тряпичными куклами!

Когда с горного склона с бодрыми воплями вниз устремились какие-то лихие ребята в зеленых плащах и с клинками наголо — он поначалу растерялся. Меч есть меч, под него подставляться не стоило! Дротики и дубинки — это детский сад, а вот остро заточенное лезвие в умелых руках — это опасно при любой силе тяжести.

Так что идея отступить показалась ему здравой. Правда, потом выяснилось, что эти зеленые испытывали стойкое желание прикончить всех рыжебородых дикарей, чем и занялись — с душой и огоньком. Дикари, увидев, наконец, привычного противника, собрались с духом и организовали отпор несмотря на то, что их предводитель истек кровью.

Драка набирала обороты, и чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. Мечники в зеленом были явно лучше экипированы и лучше обучены, но рыжебородые варвары брали числом и яростью.

Нужно было приобретать здесь друзей, а враг моего врага, как известно… В общем, Гай вырвал из какого-то обугленного обломка длинный кусок трубы метра полтора длиной, и, матерясь и завывая, набросился на дикарей с тыла. Он крушил черепа и ломал спины, выбивал дубины из рук и подсекал ноги — никакого фехтования, одна грубая сила! Заметив такую поддержку, зеленые, бывшие в меньшинстве, воодушевились.

— Эй! Эй! Эй! — закричали они на все лады и усилили натиск.